Поэты – островитяне. И жизнь до предела сжата - Эрлинде

Ушедшее

Кто этот призрак, пыльный и седой?В стихах он поселился на постойИ подступает ночью к изголовью…Он шепчет долго странные слова…Но я жива ещё, ещё жива,Я лист беру и вывожу: «…с любовью».Я лист беру, он чист, как первый снег,И вывожу: «Я зверь и человек,Я тьма и свет, я радость и тоска,Я над письмом дрожащая рука,Я безнадёжность слова на листке,Конверта и картинки в уголке:На ней игрушки, ель, и горячаМеж двух бокалов красная свеча».

Безотчётность, безбрежность…

Безотчётность, безбрежность —И мольба, и заслуга,Августейшая Нежность —И сестра, и подруга.

Так она одевает:Лепестками из мая.Так она согревает:Как застывшего Кая.

Так она обнимает:Невесомо и быстро.Так она почитает:Как ночного магистра.

И легка, неизбывнаДань шальному союзуОт рассветного гимнаДо вечернего блюза.

Завербует мятежным,Заразит безголовым,И нежнейшим из нежныхНазовёт тебя словом.

Ты, стеариновый замок, приснившийся…

Ты, стеариновый замок, приснившийсяВ душную ночь, на ветру оплывающий,Ярче гори! Ты, во тьме проявившийся,Как на картине, туристов пугающей,

Вечный фитиль! Вызывающе светитсяОкнами в ночь, полыхающе гордыми,Замок-свеча. Где секунды отметятсяНищими старцами, важными лордами.

Я не хочу оставаться за стенкамиЖизни-тюрьмы. Но иное строениеСтроится в сердце лепными кваренгами —Столбик доверия, кубик сомнения…

Вскочат секунды смешные и странные,Молча остынут чарующе-близкие.Только бы сжаться в квадраты сезаннами!Только бы в красках взметнуться матиссами! —

Нет, на картине, о будущем знающей,В блёклых мазках стеарина —Зал, где художник, шедевры сжигающий,Жалко поник у камина…

Всё таинство бессмертья раскололось…

Всё таинство бессмертья раскололосьОдним лицом, летящим в вышине.Не твой ли это нежный, милый голосМне повторяет, словно в полусне:

«Пускай туманы падают на тропы,Пускай в кольцо свиваются ужи,Пойдём наверх! Чтоб всё узнать, и чтобыУвидеть, как вершины хороши!»

Пойти с тобой! Из суетности дымнойУйти с тобой, сомненья истребя,Как просто! И со смелостью наивнойЯ отвечаю, глядя на тебя:

«Пускай мы только шаг вперёд ступили,Пускай не знаем, где конец тропы, —Пойдём наверх! Ведь хуже, чем в могиле,Кольцом свиваться под ногой судьбы!»

Там, где хмель перепутался с веткой еловой…

Там, где хмель перепутался с веткой еловой,Где не жжётся свеча и горит, не сгорая,Бесконечным маршрутом от слова до словаТы спешишь, оступаясь, и снова вставая.Не грусти обо мне, ты когда-нибудь тожеОбернёшься – и встретишься взглядом с тревогой.Задержись над свечой, мой случайный прохожий,Пусть она и не в силах светить над дорогой…

Я б дала тебе краешек лета, и чтобыОкеан, как котёнок, мурлыкал с тобою,И ещё – не искать незнакомые тропы,А бежать босиком к золотому прибою.Над бумажной свечой, на меня непохожей,Ты надолго замрёшь, подавляя сомненья.Не жалей ни о чём, мой случайный прохожий,Это хмель – и хмельное его дуновенье…

Я чертила стрелой, прилетевшей ко мне

Я чертила стрелой, прилетевшей ко мне,На земле кружевную канву,Я бросала стрелу – прозвенев в вышине,Возвращалась она на траву.

Я играла, не зная предмета сего,Не сумев разгадать и понять —Для того ли она так звенит, для того,Чтобы с ней так беспечно играть?

Я играла с пронзающей сердце стрелой,Но петляла она между строк —То, что было вначале весёлой игрой,Превратилось в несносный урок.

И сегодня, вставляя её в тетиву,Я кричу: для того ли сейчасЯ безжалостно брошу её в синеву,Чтобы утренний свет не погас?

Для того ли она? Не скажу, промолчу,Не прольётся ответ из-под век.А урок, а жестокий урок заучуНе на день, не на год, а навек.

Объявляю судьбе забастовку…

Объявляю судьбе забастовку.Надоела игра в мышеловку,В чём её непонятная цель?Надоело голодным мышонкомПробираться к приманке в потёмкахИ дрожать, что захлопнется дверь.Если ж нету судьбы – объявляюЗабастовку и аду, и раю,Силам тем, что со мною играют, —Я устала, как раненый зверь.

Качай меня осиной и облаком венчай…

Качай меня осиной и облаком венчай,Как ночью воробьиной, качай меня, качай,Пока не рухнет сердце от грома и огня,Качай ольхой, берёзой, меня, качай меня…Забыться, или просто – забыть или простить,Добраться до вершины – и снова в корне жить,Раскрыться – и закрыться молчанием ольхи,Грешить – и волчьим воем покрыть свои грехи.

Сокровище во мраке запутанных волос —Седая прядь, и бездна всего, что не сбылось, —Позволь же мне прижаться к излучине ствола,Ресницами закрывшись от жгучего тепла!Родства не будем прятать – я и жена, и дочь, —Не слишком ли беззвёздна над Петербургом ночь?Твои ветвисты руки и ветрены уста,

Конец ознакомительного фрагмента.